версия для печати

Сон первый. ВОДА.

Не ведая себя, не зная устали, времени и печали — есть Вода. Чиста, прозрачна, легка. Нетороплива, стремительна, вечна. Холодна, тягуча, свежа — есть Вода.

Не ведая боли; чужда любви и ненависти — есть Вода. Начало и конец сущего; игра света и преломление цвета. Шторм и ураган, дождь и туман, острая кромка льда — есть Вода.

Я иду по Воде, как ходили до меня. Я насыщаюсь ее теплом и чистотой. Я есть Вода.

Сон второй. САД.

Есть майский запах влажной травы. Есть радуга над листьями. Есть огромные цветы и лепестки.

В той тени, что осеняет меня, я нашел покой и прохладу. Я стою, обтекаемый деликатностью ветра. Я пытаюсь сделать шаг, но не могу — я никогда до этого не ходил. Моё существо не знает движения.

Я вижу цветок и хочу взять его в руки. Но цветок — далеко, бесконечно далеко от меня; от моего желания.

И я делаю первый шаг, и сливаюсь с цветком, и становлюсь собой.

Сон третий. ПОЛЕТ.

Когда полет хрустальной птицы, — далеко, навеки, — есть тайна. Когда свист двигателей на грани синего и черного, — есть стремление вверх. Когда стрелы прозрачных крыльев, когда панорама, навсегда остающаяся в прошлом, — есть будущее в настоящем.

Острая фигура отражается в океане серебристой точкой. Птица уходит наверх, уходит туда, где заканчивается горизонт и начинается неизбывность мига. Птица не ведает печали. Птица просто летит.

Под крылами проплывают сущности и надежды. Раскаленный газ омывает плоскости крыльев. Потоки ласкают серебристое оперение. Птица не ведает радости. Птица просто летит.

В ней сосредоточена сила мира. В ней — будущее, настоящее и прошлое, одной точкой. Точкой, из которой может случиться вселенная.

Стихии, полные пламени и ледяных кристаллов, прозрачны для нее. Слова, мысли, устремления? Только полет — единый и вечный, мгновенный и точный. Только мощь хрустальных крыльев. Только смысл полёта.

Проводи птицу взором. Скажи себе — я не слеп.

 версия для печати